Баку обозначил дискурс независимости Нагорного Карабаха

Послесловие к визиту в Москву главы МИД Армении Налбандяна

            Язык дипломатии, если рассматривать его с точки зрения изложения участниками переговоров последовательности рассматриваемых событий, обозначаемых ими логических ударений, используемых синтаксических конструкций и употребления инфинитива, позволяет зафиксировать ситуацию, обозначить элементы, которые стороны обсуждают, но о которых предпочитают не говорить публично.

В этой связи любопытно будет оценить состоявшийся по приглашению министра иностранных дел России Сергея Лаврова визит в Москву его армянского коллеги Эдварда Налбандяна. Согласно сообщению департамента информации и печати МИД России, он “прошел в преддверии 25-летия установления дипломатических отношений между Российской Федерацией и Республикой Армения”. Далее в том же сообщении выстроена последовательность обсуждаемых сторонами тем. Первое - перспективы дальнейшего укрепления союзнического взаимодействия. Второе - широкий круг актуальных внешнеполитических вопросов, в том числе нагорно-карабахское урегулирование. Третье - взаимодействие в рамках общих интеграционных объединений и других международных организаций.

            И что интересно. В специальном комментарии департамента в целом отражена затронутая проблематика, но только в заключительном абзаце сказано: “Россия, наряду с другими сопредседателями (США и Франция) Минской группы ОБСЕ, играет активную посредническую роль в мирном урегулировании нагорно-карабахского конфликта. По инициативе российской стороны 20 июня 2016 г. в Санкт-Петербурге состоялась встреча президентов России, Азербайджана и Армении по нагорно-карабахскому урегулированию”. Это означает, что Москва придает особое значение укреплению и расширению многопрофильного двухстороннего сотрудничества с Арменией, а проблема урегулирования нагорно-карабахского конфликта в диалоге с Арменией может стать или приобрести прикладной характер.

Напомним, что ранее на пресс-конференции 17 января в Москве глава МИД России Лавров заявил, что “нагорно-карабахский конфликт не является уже темой внутренних дел Азербайджана”. Из этого следует и то, что он также не является и внутренним делом Армении. Так появляется очевидный логический парадокс, когда положение, которое раньше считалось очевидным (диалог между Баку и Ереваном по урегулированию конфликта при посреднических усилиях Минской группы ОБСЕ - С.Т.) не может привести к приемлемому результату, исходя как из принципов логики, так и интерпретации - по Лаврову - сложившейся ситуации. Говоря проще, в переговорном процессе выстроенная формула урегулирования конфликта не работает. Она должна стать на порядок выше через подключение к переговорному процессу Степанакерта. Только принимая в расчет такую позицию, можно понимать то, о чем сейчас рассуждают политики.

            Так, глава МИД России на пресс-конференции по итогам переговоров с главой МИД Армении, говоря о возможностях урегулирования нагорно-карабахского конфликта, заявил следующее: “Если мы действительно привержены принципиальным договоренностям о необходимости искать общеприемлемые решения, то, по моему глубокому убеждению, альтернативы нынешнему формату работы сопредседателей МГ ОБСЕ не существует. В пользу этого неоднократно высказывались и руководители Азербайджана, и Армении, в документах, под которыми стоят их подписи, либо которые они совместно принимали, в пользу продолжения лидирующей роли тройки сопредседателей неоднократно высказывались и все члены Организации по безопасности сотрудничества в Европе. Сопредседатели на основе своих трехсторонних документов, которые регулярно распространялись в качестве официальных документов ОБСЕ, высказывались в пользу ускорения и активизации переговорного процесса. Последний такой документ был принят буквально на днях на полях Мюнхенской конференции по безопасности, в котором очень четко подчеркнута недопустимость применения силы для урегулирования тех или иных ситуаций, включая урегулирование карабахской проблемы, недопустимость воинственной риторики и необходимость полной реализации договоренностей, достигнутых на саммитах с участием президентов Азербайджана и Армении в Вене и Петербурге с участием также президента России Владимира Путина”.

            Отметим в этой связи следующее. Системную атаку против Минской группы, обвиняя ее в “бездеятельности”, проводит Баку. Глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров заявлял, что “принятые Советом безопасности ООН резолюции по Нагорному Карабаху до сих пор не выполнены”. В свою очередь официальный представитель МИД Азербайджана Гаджиев говорил, что работа МГ ОБСЕ “на сегодняшний день равна нулю”. То есть, Баку, даже ведя переговоры в формате Минской группы, стремится в одностороннем порядке навязать ей свою переговорную повестку, основанную на известных четырех резолюциях Совета Безопасности ООН, что срывает весь переговорный процесс. Лавров говорит о необходимости “полной реализации договоренностей, достигнутых на саммитах с участием президентов Азербайджана и Армении в Вене и Петербурге с участием также президента России Владимира Путина”. Но о какой договоренности можно вести речь, если Баку не поставил свою подпись под указанными соглашениями?

            В то же время президент Азербайджана Ильхам Алиев в интервью телекомпании “Аль-Джазира” заявил: “Азербайджан никогда не согласится на независимость Нагорного Карабаха. Ни одна страна в мире, в том числе совершившая против Азербайджана геноцид Армения, не признает Нагорный Карабах в качестве независимого государства”. Ранее по этому поводу высказался и Мамедъяров, по словам которого, “Карабахский конфликт должен быть решен исключительно в рамках территориальной целостности Азербайджана”. Раз азербайджанские официальные лица стали публично полемизировать с неназванным оппонентом, требующим или предлагающим ему пойти на признание независимости Нагорного Карабаха, значит, такие требования действительно существуют. Баку это знает, но пытается отбиваться. Надо полагать, что об этом известно и всем странам-сопредседателям МГ ОБСЕ, но и они молчат.

            Тем не менее, с точки зрения дипломатического языка это означает, что выстроена или выстраивается негласная коммуникативная стратегия, использование которой мотивировано наличием когнитивного диссонанса вследствие осознания несоответствия коммуникативных намерений участников переговорного процесса по урегулированию нагорно-карабахского конфликта с публичным стремлением Баку и Еревана к поиску компромисса. Только этим можно вразумительно объяснить использование Баку таких речевых актов - комиссивов, имеющих целью зафиксировать новое положение вещей в переговорах по Нагорному Карабаху с использованием стратегии двусмысленности, умолчания, полемики с необозначенным оппонентом и т.д. При этом Баку “точно знает”, что Ереван не пойдет на признание независимости Нагорного Карабаха. Но кто тогда готовится или предупреждает о таком шаге, который вынуждает Баку обозначать дискурс “независимости Нагорного Карабаха” в политическом и общественном сознании?