Разделы
Архив
Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс | |||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
1 | 2 | 3 | |||||||||||
4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | |||||||
11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | |||||||
18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | |||||||
25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 |
Рассылка
Оцените содержание статьи?
Ключ политики государств – в их географии
Наполеон
см. I часть: http://tolishpress.org/news/1006.html;
I I часть: http://tolishpress.org/news/1027.html
I I I часть: http://tolishpress.org/news/1041.html
IV часть : http://tolishpress.org/news/1055.html
V часть : http://tolishpress.org/news/1060.html
VI часть : http://tolishpress.org/news/1082.html
VII часть : http://tolishpress.org/news/1103.html
VIII часть : http://tolishpress.org/news/1115.html
IX часть : http://tolishpress.org/news/1128.html
Впереди новая война
“Кызылбаши отомстили за старый конфликт”…
Мир Гасан хан
Гюлистанский трактат был обнародован во всеобщее сведение в 1818 году. К разграничению же оказалось возможным приступить только через десять лет после заключения мира.
Договор имел в виде приложения еще Сепаратный акт, где было сказано, что “Посланник, имеющий отправится от персидского двора с поздравлением к Российскому двору, повеления ему от своего шаха просьбы представить на волю Великого Императора. Главнокомандующий же Российский обещает по возможности употребить старание о просьбах Персии”. Это давало возможность Ирану вернуться к пересмотру пунктов договора. На основе этого Гор Узилай заверял шаха, что Лондон “…выхлопочет у императора Александра возвращения Талышинской и Карабахской провинций”.
Между тем, нетерпеливое желание шахского правительства воспользоваться правом ходатайства по сепаратному акту было так велико, что еще задолго до обмена ратификации Абуль-Гасан хан получил от шаха повеление отправится в Петербург, в качестве чрезвычайного посла, для представления подарков и принесения Государю поздравления с благополучным восстановлением мира.
Посол прибыл в Петербург в начале 1815 г. и был принять с подобающими его званию почестями.Но по случаю пребывания Императора Александра I за границу, ему пришлось почти год ожидать торжественной аудиенции.Она состоялось только 22-го декабря 1815 г.
Если бы цель посольства состояла в одной передачи подарков и принесения поздравления, то Абуль-Гасан-хан мог бы считать себя вполне удовлетворенным. Абуль-Гасан-хан приехал, главным образом, для ходатайства о возвращении шаху некоторой части земель, присоединенных к России по Гюлистанскому договору. Представление его об этом, не смотря на поддержку со стороны Англии, не привело ни к какому положительному результату.
Осмотр границы и сообщение затем решительного ответа Государя на ходатайство Фет-Али-шаха были возложены на генерал-лейтенанта Алексея Петровича Ермолова, В 1816 г. он был назначен губернатором Грузии, командующим Отдельным грузинским армейским корпусом и чрезвычайным послом в Персии, где правил тогда Фет Али-шах. Пользуясь абсолютным доверием и поддержкой Александра I, Ермолов имел на Кавказе полную свободу действий, и скоро его даже стали называть “кавказский проконсул”.
Генерал Ермолов придерживался твердого убеждения, что весь Кавказ должен стать и неизбежно станет неотделимой частью Российской империи. Этого мнения придержался и генерал Паскевич, сменившего впоследствии ген. Ермолова. Он хорошо владел ситуацией в самой Персии и был осведомлен настроениями населения этой страны. Он писал двору, что благоприятное к нам настроение духовенства с первого взгляда несколько непонятно, но оно объясняется тем, что в глазах правоверного шиита, шах Каджар есть незаконный монарх, ибо он не Алид, а по теократической теории шиитов, потомки Али одни имеют право на трон Ирана. В мечетях духовенство громогласно при народе молилось за Русского государя и проповедовало повиновение властям, оружие которых так очевидно благословлено Аллахом. Каджаров можно было терпеть как Божье наказание и пользоваться их силою для прославления Ирана, но если они оказывались неспособными к защите страны от нашествия неприятеля, то для правоверного шиита не было и основания служить им. К этой теории, общей всему шиитскому миру, присоединялись озлобление за длинный ряд еще незабытых злодеяний Каджарской династии и призрение к непомерной жадности в наживе Аббаса-мирзы и вообще всех правителей провинций. Шиитское духовенство, преимущественно из сеидов (т.е. потомков пророка Магомета) тем более презирало Каджаров, что многие из его среды считали себя Алидами, законными наследниками Али, и подданство династии из тюркского племени унижало их, а повиновение грозной силе, сразившей Каджаров, представлялось им исполнением велений Аллаха.
Государь Николай Павлович, конечно, не вдавался в соображения шиитской догматики, и царствующие в Персии Каджары, хотя и не Алиды, представлялись ему законными владетелями Персии. Непреклонный в убеждениях строго – легитимных, Государь не допускал мысль о возможности воспользоваться непокорностью подданных законному их монарху. Настаивая на удовлетворении России, он вместе с тем требовал от Паскевича и сохранения целости Персии, и неприкосновенности законной власти и престола шаха. В донесениях Паскевича постоянно сквозит совершенно иное направление. Паскевич, как кажется, не особенно опасался разложением Персии, он в Табризе всякий день убеждался в возможности, окончательно завладеть Закавказьем, управлять и ханами всей Персии. Каджары при таких обстоятельствах, конечно, утратили бы престол, но может быть осуществилась бы заветная мечта Петра Великого «о пути в Индию». Англичане именно этого опасались, и положение великобританской миссии тем более было затруднительно, что только Аббас-Мирза искренно был им предан… Притом Паскевич, отстраняя вмешательство англичан в переговорах о мире и как бы неохотно входя в сношения с Аббасом-Мирзою, еще более усиливал опасения Англии. “Англичане,- доносил Паскевич, - не скрывают, что Талыш по всей справедливости может остаться и тогда «могущество их истинного союзника рушится”. Здесь “в Табризе, в корне их настоящаго влияния, кроме Аббас-Мирзы, несмотря на расточительность их дипломатов, никто их не только покровительствовать, но и терпеть не будет; с утратой Закавказья, английские чиновники могут сесть не корабли в Бендербушер и возвратиться в Индию”. Трудно было ясно высказать Государю, что, завладев Закавказью, Россия вытесняет из Персии Каджарскую династию вместе с англичанами и распространяет свое господствующее влияние до берегов океана.
Вскоре после прибытия в Тифлис (10 октября 1816 г.), Ермолов отправился на персидскую границу и посвятил изучению её около месяца времени. Затем, 17 апреля 1817 г. он выехал из Тифлиса в Персию. Надо отметить, процесс уточнения границ не прошел без проблем. Персидские комиссары с первых же шагов предъявили такие требования, так явно уклонялись от своих заявлений от прямого смысла трактата, что после занятий, продолжавшихся бесплодно пять месяцев, Ермолов отозвал своих представителей в Тифлис. Было очевидно, что Аббас-Мирза с намерением замедлить разрешение спорных пограничных вопросов. Быть может, он уже тогда искал поводы к войне, или же надеялся путем разграничения приобрести те части территории, в уступке которых ему было отказано.
Своей первой и самой важной задачей Ермолов поставил успех миссии в Тегеране, состоявшей в том, чтобы уклониться от исполнения обещания Александра I, данного им Фет Али-шаху, вернуть часть территорий, отошедших к России вследствие Гюлистанского договора. Ведя себя в высшей мере заносчиво и сочетая “грубую лесть шаху с прямым запугиванием его министров”, Ермолов своего добился. “Мой грозный вид, – писал Ермолов, – хорошо выражал мои чувства, а когда речь шла о войне, со стороны казалось, что я готов перегрызть им горло. К их несчастью, я заметил, что это им очень не нравилось, и когда мне нужны были более убедительные аргументы, я полагался на свою звериную рожу, огромную и устрашающую фигуру и громкую глотку; ибо они понимали, если кто так свирепо орет, у него на то есть хорошие и веские резоны”. Однако надменность и высокомерие Ермолова в обращении с Каджарами, прежде всего с Аббас-Мирзой (наследником престола), немало поспособствовали новой русско-персидской войне 1826–1828 гг.
Несмотря на это, щекотливое поручение, возложенное на Ермолова, было им исполнено с совершенным успехом. Имея разрешение сделать Персии какую-нибудь уступку без ущерба для России существенных выгод, он сумел сохранить в полной неприкосновенности все земельные приобретения по Гюлитанскому трактату и вместе с тем заслужить расположение Фет-Али-шаха.
Несмотря на заверения сторон в преамбуле Гюлистанского договора, он вовсе не стал прочным юридическим фундаментом для стабилизации геополитической обстановки на Кавказе и установления дружеских отношений между Россией и Ираном. Еще одним недостатком этого договора стало то, что он был заключен за спиной народов Кавказа, без участия их представителей на переговорах, вопреки их этническим и территориальным интересам. В том числе этим и было связано образование так называемой «ханской оппозиции» против России, на основе чего дальнейшем некоторые правители ханств, в том числе Мир-Гасан хан выступали против российской оккупации.
Персия после Гюлистанского мира еще более сблизилась с Великобританией (союзный договор 1814 г.) и развернула антирусскую агитацию среди дагестанских и азербайджанских владетелей. В Рапорте капитана Веселаго ген. Ртищеву от 16 февраля 1814 года, № 98 говорилось по этому поводу, что “соседи Талышинского хана, бывшие прежде его подданными, посылают шпионов, подговаривают изнуренных от войны жителей, отгоняют у них скот и сим способом увеличивают несправедливо присвоенные ими места”.
Фетх-Али-шах добивался, главным образом, возвращения Карабахского ханства. В крайнем случае, он готов был удовольствоваться получением южной половины Талышинского владения. На уступке какой-либо провинции настаивал, впрочем, не столько сам шах, сколько Аббас-Мирза, пользовавшийся неограниченным доверием своего отца. Он предлагал даже Ермолову купить у России Талышинское ханство с тем только, чтобы официально эта купля была названа добровольною уступкою, деньги переданы негласно.
Причина этому кроется в том, что Аббас-Мирза был третьим сыном Фетх-али шаха. Туркменская династия Каджаритов, насильственно захвативший персидский престол в конце XVIII столетия, в первые годы своего владычества сохранила старый туркменский обычай допущения к власти только лиц, рожденных от свободных женщин каджарского племени. Старшие сыновья шаха, рожденные от невольниц, были устранены шахом в силу указанного обычая от престонаследия и преемником власти был назначен Аббас-Мирза. Предыдущая династия Сефевидов не делала различия между сыновьями по происхождению их матерей и поэтому иранцы считали наследником шаха по праву старшинства, т.е. Мамед-Али-мирзу.
Вдобавок к сказанному, именно неудачная военная компания, проведенная Аббасом-Мирзой, заставила шаха заключить позорный для Ирана Гюлистанский договор.
Исходя из всего этого, Аббас-мирза таким способом старался поднять свой имидж перед населением, дабы не допустить волнений в стране. Он рассчитывал этим путем показать народу, что Россия готова на пожертвования ради приобретения его дружбы.
В ноябре 1825 г. прибыли в Тифлис Мирза-Мамад-Садуг и Назар-Али-хан, уполномоченные шахом на окончание дела о границах (документы №122). Переговоры с ними генерала Вельяминова не привели ни к какому результате и, как полагал Ермолов, имели целью только выигрыш времени.
Сношениями Вельяминова с Мирза-Мамад-Садугом заканчиваются документы за 1825 г. В конце этого года Ермолов получил горестное известие о кончине императора Александра I, а последовавшая затем перемена престолонаследия положила, по-видимому, конец колебаниям Аббас-Мирзы. Он решился сбросить маску и начать военные действия.
С восшествием на престол Николая I (1825–1855) российская политика на Кавказе изменилась: в условиях обострявшегося конфликта с Турцией Петербург был готов за нейтралитет Персии уступить ей южную часть Талышского ханства. Для мирного разрешения территориальных споров специально был направлен из Петербурга в Тегеран ген. Меншиков, которому было предписано “употребить все старания, чтобы склонить” шаха к мирному урегулированию вопроса о границе. О стремлении России к миру и, напротив, об агрессивности Ирана свидетельствует тот факт, что “Меншиков был принят весьма дурно и даже встретил на границе многочисленные полчища, вторгшиеся уже… в пределы” Закавказья. Царское правительство в вопросе установления границы предлагало взять за основу акт от 28 марта 1825 г. Больше того, в случае отказа иранского правительства от этого акта Меншикову было разрешено идти “ради сохранения мира даже на уступку южной части Талышского ханства”. Но, прибыв в Султанию (летняя резиденция шаха), Меншиков понял, что война неизбежна. Сам он со своей свитой только в конце августа, после многих унижений и оскорблений со стороны иранского правительства и даже угрозы гибели, смог выехать из Ирана, не добившись цели, поставленной перед ним царем.
Таким образом, под давлением Аббас-Мирзы, Фетх-Али шах отверг российские предложения…
Иранский двор не хотел мириться с этим, считая Гюлистанский договор позором для себя и вынашивал новые планы захвата Закавказья. Эти планы Ирана в полной мере соответствовали планам Англии в Закавказьи и потому английская дипломатия всячески разжигала новые конфликты, подстрекала Иран на войну с Россией. Иран стремился не только к восстановлению границ 1804 г., но и надеялся довести их до Северного Кавказа и Дагестана.
Победа России в русско-иранской войне 1804-1813 гг., завоевание большей части Закавказья Россией вызвало большую злобу англичан, которые активизировали свою антироссийскую деятельность в Иране. На случай аннулирования договора персы и англичане разрабатывали программы будущих совместных действий. 13-ого (25-ого) ноября 1814 г. в Тегеране Англия заключила с Ираном новый “окончательный” союзнический договор, при этом обе стороны не признавали условий Гюлистанского договора. Тегеранский договор, который был составлен с учетом особенностей договорной системы Англии, относится к ряду неравноправных договоров 1801, 1809 и 1812 гг. каждый из которых отображал изменения политической устойчивости в Иране. Тегеранский договор был тайным. Причина заключается в том, что в условиях революционного подъема в Европе, обострения турецкого и греческого вопросов, совместного участия в “Священном союзе” России и Англии, последние избегали взаимных враждебных выступлений.
Тегеранский договор был направлен против Гюлистанского мира. Он был своеобразным механизмом детонации новой русско-иранской войны. О его содержании российским дипломатом стало известно лишь во время Аахенского конгресса “Священного союза” (октябрь-ноябрь 1818 г.).
Границы же между Ираном и Россией должны были определяться при участии и с согласия Англии, что являлось серьезным ударом по авторитету России. В результате заключения Тегеранского договора 1814 г. Иран фактически потерял свою независимость и стал игрушкой в руках британской политики. К примеру, одна восточно-индийская компания, выделившая Тегерану 800 тыс. рублей серебром, угрожала прекратить эту помощь, если Иран не объявит войну России. Таким образом, по оценку иранского историка Аббаса Эгбала “этот договор ставил внешнюю политику Ирана под контроль Англии и, подписав его, правительство Ирана по существу теряло свою политическую независимость”. Договор имел целью протолкнуть Иран на новую войну с Россией. Сразу после подписания договора Аббас-Мирза начал реорганизовать своих войск. Ближайшим результатом такой реорганизации стала победа в ирано-турецкой войне 1821-1823 гг. Подписанный 28 июля 1823 г. Эрзерумский договор не предусматривал для Ирана каких-либо существенных преимуществ (все турецкие территории, оккупированные иранскими войсками во время войны возвращались Турции), так как готовясь к войне с Россией, шах Ирана не хотел обострять отношения с соседней державой.
Главным итогом ирано-турецкой войны стал то, что она усилила реваншистские настроения при шахском дворе и боевого настроения армии.
Вторая русско-иранская война
Гюлистанский мир, несомненно, явился наглядным подтверждением успешной реализации российских геополитических интересов в Каспийском регионе в царствование Александра I. После 1813 года Кавказский сектор Прикаспийского региона, все еще оставаясь ареной острейших международных противоречий, постепенно становится проблемой внутренней политики России. Однако Османская империя и шахский Иран не оставляли реваншистских устремлений к пересмотру Бухарестского и Гюлистанского мирных договоров.
“Война с Персией в царствование Императора Александра I является блестящей страницей нашей военной истории – и нашей истории вообще. Великие события, потрясавшие в те времена Европу, заслоняют ее и как бы подавляют своими размерами. Но в русском сердце асландузское «ура!» должно звучать громче лейпцигской канонады, здесь один шел на пятнадцать – и победил, а русская кровь лилась за русские интересы, за русский Кавказ”.
Продолжение следует
Литература
Акты Кавказской Археографической Комиссии. Под ред. Ад. Берже. Т. I – V. Тифлис: 1866-1873.
Асадов Ф.С. Талышское ханство. Баку: Чанлибел. 1998 (на тюрк. яз.).
Ахмади Х. Талыши: От эпохи Сефевидов до окончания второй русско-иранской войны 1826-1828 гг. Пер. с перс. – М.: Либроком. 2009.
Баддели Дж. Завоевание Кавказа русскими. 1720-1860 //Пер. с анг. Л.А. Калашниковой. – М.: Центрполиграф. 2007.
Байрамалибеков Теймур бек. История Талышского ханства. – Ин-т Рукописей НАН Аз. 1 сентября 1885 года.
Джафарли Н.Г. История города Ленкорани в XIX – начале XX века. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Баку: 1985 (рукопись).
Ибрагимбейли Х.М. Россия и Азербайджан в первой трети XIX века (из военно-политической истории). М.: Наука. Главная редакция восточной литературы. 1969.
Игамбердыев М. Иран в международных отношениях первой трети XIX в. Самарканд. 1961.
История Ирана. М.: Изд-во МГУ. 1977.
Кавказский сборник Т. ХХI. – Тифлис. 1900.
Князь Щербатов. «Генерал-фельдмаршал Паскевич». Т. 3. СПб. 1891.
Курбатов В.И. Тайное общество масонов. М.: Эксмо; Ростов н/Д: Наука-Пресс. 2006.
Левиатов В.Н. Очерки истории Азербайджана в XVIII веке. Баку: Изд-во АН Аз. ССР. 1948.
Мамедова Г. О походе В. Зубова в Азербайджан (1796 г.). Баку: Эльм. 2003.
Маркова О.П. Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII веке. М.: Наука. 1966.
Мирза Ахмед Мирза Худаверди. Ахбар-наме. Баку. 2002 (на тюрк. яз).
Молчанов Н.Н. Дипломатия Петра Первого. 2-е изд-е. М.: Международные отношения. 1986.
Мустафаев Дж.М. Северные ханства Азербайджана и Россия (конец XVIII-начало XIX в.) Баку: Эльм. 1989.
Начкебия И. Сведения лейтенанта Камиля Трезеля о Талышистане и талышах (1808) //Очерки по истории и культуре Талыша. Сб. статей. Ереван. 2005.
Под стягом России: Сборник архивных документов. М.: Русская книга. 1992.
Шишов А.В. Схватка за Кавказ. XVI-XXI века. М.: Вече. 2007.